Всем хорош был фиорд, занимаемый Виглафом, прозванным Недоноском: достаточно широкий, чтобы держать в нем несколько кораблей, но защищенный от бури, потому как сужался к выходу, крайне неудобный для штурма. В горах, которые поднимались достаточно высоко, часто находят обломки "железных камней", что решило проблему с оружием вплоть до торга. Плохо только одно. Земли становятся хуже и хуже, и многие, кто ранее готов был идти в поход, сейчас отказываются и от золота восточных соседей, и от зеленых перотканей соседей с запада, которые может принести поход, ради возделывания небольшого клока своей земли, который еще дает урожай. Добыча может быть, а может нет. А если не возделать землю, то урожая не будет совершенно точно. Это не значит, что уродится мало. Это значит, что не уродится вовсе. А вот недалеко земли Краки Высокого, с прекрасными лугами. Зачем ему столько? У него есть еще и владения в глубине острова. и тоже неплохое, которые принесла ему его старуха. Куда ему столько. Но людей у него было немало. И если не решиться что-то сделать прямо сейчас, станет еще больше. Время самое подходящее. Краки, не ходящий по возрасту в походы лет двадцать как, окончательно слег. Старший его сын Ульф как раз в них, и вернется нескоро. И время благоприятствует, праздник середины года, когда никто не поднимает оружие, а только нечисть всякая в море резвится. Значит, дом Краки почти беззащитен. Земли прибрать самое время. ночью пять ладей Виглафа выдвинулась в направлении желанной усадьбы. Если хранитель посмотрит с благосклонностью, то уже к полудню искомые заливные луга получат лучшие люди хевдинга.
Не знали они, что накануне, в период подготовки к празднику, подошли к дверям форта Краки тринадцать удивительных воинов - все двухметрового роста, широкоплечие, длиннорукие. Двенадцать были облачены в странные драпировки из звериных шкур, скрывающие всё тело, кроме лица. Двое вдобавок скрывали и лица - один прятал его под капюшоном, другой - под маской из тех же шкур.
Предводительствовал же отрядом великан ещё более огромный - на голову выше своих спутников, и шириной в плечах немногим менее, и облачён он был в удивительные доспехи чёрно-белого окраса, закрывающие всё тело, кроме лица опять же. На спину доспеха была накинута шкура громадного волка - никто доселе и не видел таких. Налысо выбритый и желтоглазый, он производил впечатление зверя в людском обличье.
Подойдя к воротам, неведомый воитель постучал в них бронированным кулаком - да так, что едва не снёс их с петель.
В усадьбе готовились к празднованию достаточно активно. Его омрачала болезнь отца, но это не повод откладывать пир, иначе сочтут жадным. а у жадного не будет служить никто, и воин, ни кухарка. И даже трели разбегутся рано или поздно. к тому же скорее всего для старика Краки это последний шанс посидеть во главе стола на резном кресле, как он всегда любил, да выпить пива со своими людьми сколько влезет. Подготовкой праздника занимался совсем еще молодой младший сын и его жена, которая была еще моложе. Тем не менее, в хорошей усадьбе сложно разладить быт одномоментно, потому все получалось. Явление неприглашенных странных воинов совершенно не вписывалось. Однако обычай гостеприимства середины лета свят.
Гости вошли во двор, чеканя шаг, что выдавало в них опытных военных, свысока поглядывая на местных (впрочем, иначе у них бы не получилось при всём желании).
Предводитель указал на себя и громовым голосом произнёс:
- Аларик.
- Ульф! - мальчишка хоть и ниже вошедшего на несколько голов, но все таки молодой хозяин поместья, так как отец не дееспособен временно, - мы гостям рады в такой день, если вы пришли по обычаю.
Пришелец кивнул, затем указал пальцем на сгрудившихся любопытной толпой челядь и трелов, потом показал один палец вверх и сделал движение ребром ладони, будто рубил кого-то.
Судя по всему, местного языка гости не понимали, потому и пытались объясниться жестами.
- Вы хотите принести жертву в честь середины лета, а поход не был удачен? - понял мальчишка. Святое дело дать гостю просимое, но только не из имущества отца. Потому в качестве жертвы была выдана молодая жена.
Незнакомые воители переговорили между собой, затем предводитель отряда взял женщину за руку и указав на неё, провёл пальцем по горлу, с вопросительным взглядом. Затем он нарисовал двух дерущихся мужчин над телом женщины и помотал головой.
Судя по всему, имелось в виду что-то вроде "мы не хотим недоразумений и кровной мести".
- Ой, да забирайте, было бы за что, - развел руками юный Ульф и перечеркнул оружие на рисунке, давая гостям понять, что претензий никаких иметь не будет. между тем он отдал команду трелям готовить угощение для тех, кто почтил дом приходом в такой день. Гости это настоящий добрый знак, может, даже отец поправится.
Воитель дал знак одному из своих спутников. Тот присел на одно колено рядом с жертвой (иначе молодая жена Ульфа не доставала ему даже до пояса), и достав из-за пояса тонкий кинжал, вонзил его в сердце молодой девушки.
Ульф довольно кивнул. Теперь никто не скажет, что сын Краки не умеет оказывать гостеприимство и не знает обычаев. Рядом с ним остались только способные держать оружие, остальные отправились готовить угощение для гостей, прибывших чуть раньше начала священного дня, но несомненно в связи с ним. ндо же еще и хозяина одеть и усадить на его кресло, так как старик совсем плох.
Гости между тем проделали что-то очень странное. Их... видимо жрец, или кто он был - аккуратно подхватил тело убитой, не дав упасть на землю. Затем вскрыл ей череп и каким-то инструментом (что-то среднее между ножом и ложкой) начал вынимать по кусочку мозга, раздавая их своим товарищам, словно святое причастие. Воины молча брали их в рот и закрывали глаза, словно смакуя.
"Совсем оголодали", подумал Ульф. Как такие могли потерпеть поражение, он даже и представить не мог. Разве что корабль у них такой же огромный, как они сами и их приближение слишком заметно. И все,ч то представляло ценность, местные попрятали, что не представляло - сожгли. Жестами мальчик пригласил в дом благословенных гостей.
Закончив, когда в черепе женщины почти ничего не осталось, они прошли в длинный дом, аккуратно приседая в проходе, чтобы не стукнуться об косяки лбами. Причём лбы там были такие, что скорее сломались бы косяки.
Осмотревшись, вождь снова заговорил.
- Благодарим тебя за твой дар, Ульф, сын Краки. Он послужил делу более великому, чем ты можешь думать. Благодаря этой жертве мы теперь знаем язык этих земель и можем говорить с тобой не только жестами. Я Аларик, безземельный ярл, ищущий славы и добычи, а это моя дружина - двенадцать сильнейших берсерков моего народа...
Один из воинов что-то сказал на своём языке, и вождь поспешно уточнил:
- Из тех, что доверены мне моим Отцом.
- А я старый Краки, ранее звавшийся Высоким, - прохрипел кто-то с возвышения в дальнем конце дома, - а теперь, скорее сказать, Краки Крючок. А скоро и вовсе будут Краки Туша.
Старик хрипло рассмеялся.
- Гостей в моем доме я приветствую, хоть так рано и не ждал. Ульф, покажи им места. И учти, сынок, женами разбрасывайся как тебе захочется, но чтобы внуки у меня были!
- И тебе наше почтение, отец семейства, - все пришельцы поклонились.
Ели гости с видимым удовольствием, чувствовалось, что такие туши требуют много пищи. Но странно было, что ели по-разному - одни откровенно обжирались, по-варварски чавкая и запихивая в рот большие куски мяса. Вторые по-аристократически отрезали небольшие куски и отправляли себе в рот, смакуя. Чувствовалось, что дружина неоднородна, собрана относительно недавно, и в ней есть выходцы то ли из разных краёв, то ли из разных слоёв населения.
- Что же, - проскрипел Краки со своего "трона", - дело хозяев снабдить нужным, а дело гостей - вести интересные речи.
Ульф смотрел на гостей с нескрываемым восторгом, столько есть это явно признак героев, как в сказаниях, чтобы быка за один присест. Эти вот точно могут, и костей не оставят.
Пришельцы переглянулись, затем как один посмотрели на того из них, кто казался самым молодым. Голубоглазый блондин выглядел крайне холёным, у него был не столь массивный подбородок, как у собратьев, несколько прядей его волос были выкрашены в фиолетовый цвет и все вместе - уложены в аккуратную причёску, в отличие от лохматых, коротко стриженых или даже вовсе лысых спутников.
- Слово хозяина - закон, - произнёс он красивым баритональным тенором. - Желаешь ли ты услышать повествования о дальних землях, где нам довелось побывать, сказания о великих битвах, что передаются из поколения в поколение, или о битвах не столь великих, но зато виденных собственными глазами, в которых мы принимали участие? Или может быть, забавные байки об интригах и распрях?
- Конечно, боле всего хозяину любы речи и том, что сами видели и слышали,а об ином поведают те скальды, которые с дружинами не ходят, но сами себе хлеб и сами себе вымысел. А ты скальд дружины, ветвь серебра ветра, много у тебя должно быть славных речей.
- Что ж, тогда слушайте, - и гость начал с красивой эпической пряди о морской битве между кораблями регента Тремейна и конунга Абаддона Разорителя. Язык его был непривычно выразителен для здешних мест, в прозаический рассказ вплетались (всегда к месту, но неожиданно) кёниги или стихотворные напевы, так что собравшиеся будто своими глазами видели, как Тремейн закрыл нос своего тонущего корабля одним из подбитых, притянув его тросами, и тем самым не дал ему окончательно уйти ко дну.
- Какой искусный конунг, в здешних краях не бывало ему подобного, никто не умеет выстраивать корабли и использовать их с такой выдумкой, - маленький Ульф просто в полнейшем восторге и сейчас совершенно ребенок, но старик-отец его не одергивает. Праздник на то праздник и есть, чтобы можно было радоваться и быть собой.
- Тебе не кажется, Дариэль, что ты немного зарвался? - спросил на своём языке предводитель боевого товарища. - Да, в той битве Абаддон скорее проиграл, чем победил. Но это всё же не повод славить нашего врага и позорить Разорителя.
- Я славлю того, кто заслужил, - спокойно и с достоинством ответил блондин. - У нас пока не так много битв было, чтобы у меня был обширный выбор. Хозяин выбрал то, чему мы сами были свидетелями, и я всего лишь выполнил его заказ.
Аларик недовольно поморщился. Да, Дариэль ничего не перевирал (ну кроме того, что перенёс космическую битву на море, так как местные бы не поняли иначе), он честно указал, что в той битве у Тремейна были союзники, а у Абаддона - не было, но всё равно оставалось ощущение, что парень сейчас оплевал собственный Легион. Сейчас, когда у них каждый болтер на счету, он смел - а смог бы так же петь и на борту Убийцы Планет?
Да, они Космодесантники, они не знают страха, но разумная осторожность всё же их удерживает порой от самых опрометчивых шагов. Всех... кроме берсерков Кхорна.
Еды, казалось,у хозяина бесконечное множество, как и пива. и пусть она вовсе не изысканная, зато сытная и обильная жиром. и именно в это время и был дом Краки атакован Виглафом. Они не стучали в ворота, сразу начали штурм и обрушили на кровли град зажженных стрел. Охрана на дальних подступах была быстро перебита,в такую священную ночь никто не будет атаковать, кроме совсем уж распоследнего вирдра. На Эту уверенность и рассчитывал Виглаф.
- Позволь нам оплатить твоё гостеприимство своими клинками, - обратился к хозяину Аларик, вставая из-за стола. - Ребята поели, самое время поразмяться.
Ульф уже снял со стены оружие и шлем, также быстро снарядились и другие мужчины дома, а также и некоторые женщины. Не все здесь трели, достаточно и свободных поселян, имеющих право держать в руках оружие,
- Нет лучше для тинга опор ясеня дела, чем плечом к плечу с гостем стоять, - напутствовал старик Краки бойцов. Самому ему уже не выйти из дома, разве что здесь бой принять, если понадобится.
- С ума сойти. У них что, двенадцатилетний мальчишка воевать будет?! - пробормотал Дариэль.
- А то, что десятилетнюю девчонку в жертву принесли и не поморщились, тебя не смущает? - хмыкнул Аларик.
- Ну да, это тоже как-то чересчур, - согласился слаанешит. - Владыка Абаддон был бы счастлив иметь такое пополнение...
- Вот нам и надо выйти отсюда живыми, чтобы принести ему это пополнение, - хмыкнул командир. - Ты подумай об этом, триллионы рекрутов и жертв, да с таким подходом к жизни! Да за такое открытие нам всем сразу посвящение в Лорды Хаоса выдадут, если не демоничество...
Выскочив наружу, Десантники вдруг поняли, что случился неприятный казус. Им нечем было драться.
То есть конечно, оружия у них было предостаточно, даже несмотря на то, что больше половины спрятали, прежде чем идти в гости. Но цепные мечи и топоры, силовые клинки, не говоря уж о болтерах, вызвали бы у местных слишком много вопросов.
- Дерёмся голыми руками, - предупредил Аларик. - Магию не применять, - тзинчит приуныл, - оружие не доставать, - слаанешит последовал за ним, но вскоре приободрился, решив, что это достаточно извращённо.
А вот берсерки Кхорна зловеще заулыбались - перспектива разорвать врага голыми руками их вполне радовала. Это было достаточно отмороженно и необычно, чтобы привлечь внимание Бога Крови.
- Только одно условие, командир, - процедил один из них. - Ты тоже снимешь броню. Бой должен быть равным.
Аларик задумался. Конечно да, в доспехах он сам себе живое оружие, но если начать сейчас раздеваться при всех - аборигены не поймут.
- Я отключу сервомоторы, не разоблачаясь, - решил он наконец. - Да, броня защищает меня и в пассивном режиме, но её тяжесть настолько замедлит мои движения, что компенсирует это преимущество. А голова у меня не защищена, так что риск ранения всё равно будет.
- Ладно, - буркнул тот же берсерк. - Будешь, значит, живым щитом. Кровь для бога крови!
Его глаза покраснели, и он, не дожидаясь новых приказов, ринулся в атаку.
За ними, не менее резво ринулись и защитники имения. Их в сумме человек двадцать, всех вместе, но желания драться было на сотню. А уж как увидели работу берсерков, так и тем более воодушевились дальше некуда. им противостоит отряд с пяти кораблей, по сорок бойцов на каждом, в целом немного, но для штурма беззащитного почти что дома этого более, чем достаточно, как и для зачистки от местных жителей окрестностей. Чужие трели плохая вещь. Вот только на берсерков нападающие явно не рассчитывали, и тем не менее, дрались хорошо. Пока все принимали бой со странными гигантскими воинами, десяток обошел с тыла, чтобы приблизиться вплотную к дому.
Кхорниты отрывались на полную. Вернее, отрывали. Всё, до чего могли дотянуться - руки, ноги, головы... Даже без силовой брони, даже без оружия, Космодесантник в бою страшен. Стрел они вообще как будто не замечали - те отскакивали от скрытого под одеждой Чёрного Панциря, подкожного экзоскелета, предназначенного вообще-то для взаимодействия с бронёй, но также играющего роль дополнительной защиты. Со стороны это выглядело так, будто шкуры, которые на них надеты, сняты с каких-то мистических зверей... ну или парни просто от стрел заговорены.
Вот достаточно тяжёлый топор, клевец или боевой молот в принципе могли бы Панцирь прорубить, он отнюдь не был неуязвим. Но увеличенная в сравнении с обычным человеком скорость реакции, длинные руки и многолетние боевые навыки - просто не давали этот единственный удар нанести.
Один из берсерков решил воспроизвести сюжет древней легенды:
Да схватил татарина он за ноги,
Тако стал татарином помахивать,
Стал он бить татар татарином,
И от него татара стали бегати,
Другой рукой поймал нацеленное на него копьё и ударил древком копьеносца с такой силой, что тот сложился пополам. А вырвавший копьё кхорнит развернул его между пальцами и со снайперской точностью метнул во вражеского предводителя (при том, что копьё было отнюдь не метательное, оно предназначалось, чтобы колоть и рубить, центр тяжести и длина для полёта совершенно не подходили, да и форма наконечника не та - но вошедшего в раж берсерка это всё ничуть не волновала).
Виглаф еле увернулся. Затея уже не казалась ему такой удачной. Резвое начало игры оказалось ловушкой. Неужели старик Краки такой прожженный вирдр, презревший все законы, что в засаде держался? Но между тем выделенный десяток ворвался в дом, от которого бой в целом уже немного откатился, и перебил там всех, кто оставался. включая старика на кресле, хоть он и пытался сопротивляться
Тем самым они подписали себе смертный приговор, потому что спустя десять секунд после того, как пал последний из оставшихся в доме, туда ворвался Соломон, колдун Тзинча. Он помнил про приказ "не применять магию", но в отличие от прямолинейных берсерков, толковал его вполне по-своему. Почему нельзя колдовать? Потому что это увидят. Но если никто из увидевших не останется в живых - это уже не нарушение секретности, не так ли?
Колдовское пламя сорвалось с его рук, превращая нападавших в пылающие факелы.
Дом загорелся следом, так как нападавшие пытались выбежать, охваченные огнем. Совсем скоро защищать Ульфу уже будет нечего.
Не выбежал, однако, никто - иллюзия, накинутая колдуном, запутала им ноги, вынудив бегать кругами до тех пор, пока они не потеряли способности бежать куда бы то ни было.
Колдун полюбовался агонией варваров, а затем спокойно вышел из горящего дома, потирая руки...
Чтобы столкнуться нос к носу с разъярённым Алариком.
- Твоих рук дело, - командир указал на пожар, - ты и гаси!
- Да ладно, - буркнул Соломон, - поместье большое, не обеднеют от одного дома.
- Обеднеют или нет - это им решать. А дом, который нас приютил, дал ни за что пищу и жертву, пострадать не должен. Иначе ты у меня сам его будешь отстраивать, своими руками, понятно?!
Нет для тзинчита ничего более страшного, чем угроза ручной работы. Отстроить дом заклинаниями и психосилой он бы ещё согласился, призвать демонов работать за себя - тоже, но руками! Это чересчур.
Колдун по очереди проклял командира всеми четырьмя Богами Хаоса и снова войдя в дом, поднял руки. Через несколько секунд пламя утихло.
Интерьер, конечно, погиб, но и не такое случается, да и не двор конунга это, чтобы переживать о гобеленах на стенах, резных столбах и льняных разгородках. Богатств семейство имело достаточно. Это могло не заботить юного Ульфа. А вот гибель отца дело другое. Еще не отошедший от боя парень, показавший себя, к слову, весьма храбрым и любящим бой, занялся прежде всего разбором упавших столбиков, занавесок, украшений стен, всего, что скрывало тело отца. Потом взял себя в руки и обернулся к Аларику
- Славный был бой и не видел я более славной дружины, чем твоя. Наши соседи пришли с кораблями, на них оружие, несомненно. Это ваша добыча, кроме одного. Тело Краки нуждается в добром погребении, - мальчик держит себя хорошо, без слез, голос совершенно спокоен. Хотя внутри хочется выть и биться о стенки.
Аларик кивнул - он сам не так давно был двенадцатилетним, как и все в его отряде. И прекрасно понимал, каково это - оказаться главой рода в таком возрасте, потеряв отца.
- Мы возьмём один корабль, но не сейчас, а когда соберёмся покидать этот остров. Ныне же мы планируем здесь остаться на несколько дней. Днём мы будем уходить на охоту, но на ночь я бы хотел остаться в твоём форте, если ты, как правитель, нас пустишь. Нам пока нечем расплатиться за ночлег, кроме своих клинков да песен нашего скальда. Если пожелаешь, мы разобьём ночлег вне твоих земель, чтобы не тревожить.
- Можете оставаться здесь. Пусть никто не скажет, что этот недоносок Виглаф заставил нас отказаться от середины лета, как каких-то нищих. Нам нужен день, чтобы зал был приведен в порядок. не более. И старик Краки посидит во главе стола, как и хотели. А после, а после мы поговорим с тобой, ярл Аларик, может, для тебя будут интересны мои речи, - Ульф старается не думать о случившемся, заменяя это мыслями порядка "что требуется сделать. И большой ярл правду сказал, старший брат наследует по воле отца хорошие земли в глубине острова. брачный дар матери. А эта усадьба действительно теперь Ульфа и и он за все отвечает.
- Мои уши всегда к твоим услугам, - кивнул Космодесантник.
На том и порешили. Легионерам тоже нужно было многое сделать.