Соигрок: Terran Ghost.
Редактирование и соигра: Наталья Резникова.
После того, как она
весьма эффектно сломала шею «тому наглючему солдатику», Эфа, - в крайне раздраженном состоянии, - шла «на свой уровень». Понятно, что старикашка оказался «не лыком шит», это «старый пердун» оказался только с виду - обычным человеком. Мало того, что у него был суперинстументрон в протезе, уни-инструмент и еще-чего-то-там, так он еще и нагло кривился, когда «ее ребята» обыскивали его. И тут нате!!! Посреди «сеанса веселья», на «губу» врываются «идиоты, которые малость попутали берега», - с командой «неизвестно кого», - И «КЛАДУТ ЕЕ МОРДОЙ В ПОЛ»!!! Ее!! СПЕКТРа Совета!!!!!! Сэмпл Крайк, ЖЕНУ одного из самых успешных СПЕКТРов!!!! Такое «простить» было просто невозможно... веселая команда.
А Логинов и вовсе, - СТАЛ ЕЕ ЛИЧНЫМ ВРАГОМ. Конечно, мстить лейтенанту, - который «перепутал между собой пол и потолок», - сразу, - она не хотела. Достаточно было того, что она «выплеснула негатив» на того, кто пинал ее связанную. Пинал. Связанного СПЕКТРа. Того, кто был предан Цитадели. Того, кому, - ради сохранения мира и стабильности в Галактике, - позволено было ВСЕ. В ее душе бушевала ярость, она бы с удовольствием убила еще кого-нибудь. Того, кто «не вовремя вылез из норы». Но, - как назло, - никто не попадался на ее пути, никто к ней не приставал, никто не лез с расспросами. Она шла вперед, и ее зеленые глаза без белков пылали яростью. И хотя она по прежнему была в облике человека, турианская составляющая ее ДНК «лезла» из нее, намереваясь «выплеснуться через край» лавиной всепоглощающей животной «ярости берсерка». В таком состоянии она «добралась» до ближайшей шахты турболифта. Как не крути, а отсутствие дэкстрафибриолина уже «давало о себе знать». В медблоке «Праги» она ничего не «такого» не нашла, и уже представляла лица экипажа в тот момент, когда «капрал» Наталья Резникова трансформируется неизвестно во что. «Найлус, всех твоих Духов Палавена», - думала она, - «о чем ты все-таки думал, когда захотел изменить мою ДНК до неузнаваемости»?! Однако, Крайка рядом не было, и «ответить за свои поступки» было банально некому. Ее душила злоба, ей хотелось драться – и неважно с кем. Пусть даже с солдатиками капитана Скарелли.
Скарелли… да, - с одной стороны, - она понимала его. Подними «кто-то» руку на ее экипаж, - она свернула б шею наглецу, сильно не раздумывая. И не напрягаясь. Так что относительно ненависти капитана, - в свой адрес, - ее она понимала. Непонятно было только то, а в какое время «капитан Эммануэль Скарелли» захочет спросить с нее за убитого ею члена ЕГО экипажа. А то, что капитан потребует с нее этого «отчета о событиях и действиях», - в ЭТОМ у нее сомнений не было. Вопрос был в том, - когда.
Тяжелый взгляд остановился на девушке, которая просто стояла у стены, разговаривая с подругой. Эфа остановилась, словно предлагая людям «спровоцировать» ее на «выходку». Однако ее мечтаниям не суждено было сбыться: подошел мужчина, и что-то негромко сказал. Вслед за этим, люди быстро покинули площадку перед дверями турбошахты. Она подошла и нажала кнопку вызова лифта. Сейчас ее мысли были далеко, они унесли ее...
... мягкий звон колокольчика вырвал ее из мира мечтаний. Пора было возвращаться в реальность: на «повестке дня» предстояла охрана «гостя из другой Галактики и похитителя мужских сердец», мало еще, что захочет с него спросить Альянс. Да и сам Совет Цитадели. После допроса дяденька валялся в глубокой искусственной коме, применить которую предложил «все тот же выскочка Логинов». Эфа хмыкнула: пацан, - которого они подняли с планеты, - был все еще слаб для того, чтобы дать «полновесные показания по делу о похищении его драгоценного тела и души» Она вошла в лифт и нажала кнопку «своей» палубы «Праги», пребывая в состоянии едва контролируемой «ярости берсерка», и это было отлично видно.
Двери лифта закрылись, и она прислонилась к стене, закрыв глаза. Так неудачно «попалиться»! «Капрал Резникова» плотоядно усмехнулась, когда перед ее глазами встало крайне изумленное лицо капитана корабля, в тот момент, когда Цитадель «подтвердила» ее полномочия. Он чуть глаза на пол не уронил!! А Логинов… челюсть отвисла так, что он ее с пола поднимал, - раза три, - и «на место» ставил…, так нет же, она все равно «падала». Воспоминания были смешными и страшно забавными, - дна тихонько засмеялась.
Лифт поднимал ее в «ее» палубе. Она вспоминала Найлуса…, когда они снова встретятся? И - встретятся ли? У него свое задание, у нее - свое… Советник Спаратус так и сказал: видеться будете нечасто. Что же, тем дороже станут встречи. Она дышала глубоко и ритмично, глаза ее были закрыты. Логинов, - конечно же, - порядочная сволочь, но убивать его из-за того, что он…, неее… тут другое. Она хотела «проучить» парня. Как, вот в чем был вопрос.
- Что же, будем думать. - Громко сказала она на всю кабину. И в этот момент лифт остановился.
ДОБАВЛЕНИЕ СОИГРОКА.Terran Gost.
Стоя у двери шахты турболифта, капитан Скарелли терпеливо ожидал прибытия кабины, которая должна была доставить его обратно на центральный командный пост корабля. Настроение у него, - если говорить честно, - хотя он и старался этого никак не показывать, - было хуже некуда. «В общем-то, - неудивительно», - рассуждал про себя Скарелли, - «учитывая то, как «самый обычный день» стремительно превращается из «просто плохого» в очень плохой». – Капитан заложил руки за спину, чинно ожидая лифта. «Сначала «этот попаданец из другой Галактики», - некий «мистер Волдервей», который УЖЕ причинил кораблю и экипажу множество проблем». Скарелли не был уверен в том, что у «мистера», - который сейчас лежал в медблоке, - намертво прикрученный к кровати, - совсем не осталось «про запас» никаких других «подлянок». «А потом», - тут капитан тихонько засмеялся, - «свалившаяся мне, - буквально на голову, - СПЕКТР, до этого момента успешно притворявшаяся одной из солдат корабельной десантной группы».
- С тобой у меня будет отдельная беседа, - обращаясь в никуда, пообещал капитан. В полнейшем отсутствии адекватности у женщины, называвшей себя «Эфа», Скарелли уже даже и не сомневался. А посему, «беседа» должна была состояться по видкому с некими генералами, - «или как там она про них сказала?», - Волковым и Кирсановым.
Капитан «Праги» был профессиональным офицером военного космического флота, который прошел через огонь военных кампаний «Скиллианского Блица». Потому, - он был знаком не «понаслышке» с понятием преждевременной (и притом, - насильственной) смерти. В случае с тем, - что успела натворить «Эфа», - все было совсем иначе: по крайней мере, - для самого Эммануэля, - было очевидно, что убийство одного из членов экипажа вверенного ему корабля, СПЕКТР совершила далеко не в бою, и, - даже, - не потому, что обстоятельства не оставляли ей никакого другого разумного выбора. Напротив, - похоже, - единственный причиной для лишения жизни человека, - военнослужащего Альянса Систем, - просто выполнявшего свои должностные обязанности, - было желание «Эфы» показать свой гонор и запугать находившихся рядом с ней членов экипажа крейсера.
Скарелли сильнее стиснул зубы, загоняя внутрь вполне естественную вспышку гнева в адрес уже явно «скатившейся с катушек» агента Совета Цитадели. То, что натворила «Эфа», - было, - вне всякого сомнения, - неприемлемым, и, - учитывая уже ярко проявленные СПЕКТРом свойства ее характера, - не было никакой гарантии, что она не повторит что-то подобное снова. Все это делало «Эфу и ее людей» угрозой, как для экипажа «Праги», так и поставленной перед ним, - командованием Альянса Систем, - боевой задачи, что, - в свою очередь, - порождало для него, как для капитана корабля необходимость, даже обязанность, в нейтрализации такой угрозы.
Вместе с тем, Эммануэль хорошо понимал и то, что перед тем, - как начать активно действовать, - ему нужно было, - сначала, - оценить все возможные варианты, составить план действий. А затем, - твердой рукой, - претворить этот план в жизнь, понимая, «что», - и «зачем», - он делает. Именно так его учили действовать в Академии, и именно так он вел свой корабль в бой во время Скиллианского Блица. Многие, - конечно, - могли бы возразить, что, - в случае с «Эфой» ситуация была далека от уровня насилия, присущего «обычным» военным действиям, - но, - учитывая действия последней, - Скарелли был уверен, что, - по сути, - стоявшая перед ним сейчас проблема была, лишь иной разновидностью войны. Пусть и куда меньшими силами, меньшей кровью и масштабами, но все же «войной», и в том, что ситуация пришла именно к этому СПЕКТР могла винить, - теперь, - только саму себя.
Рассуждения капитана прервал звуковой зуммер, обозначивший подачу кабины турболифта к нужной палубе, за которым последовало мягкое шипение пневматики открывающихся дверей кабины подъемника. Кабина турболифта не была пуста, более того, капитан сразу узнал женщину, стоявшую там сейчас: немудрено, в общем-то, учитывая что именно о ней и ее действиях он и рассуждал сейчас, стоя перед дверьми лифтовой шахты в ожидании самого лифта.
Волевым усилием Эммануэль заставил исчезнуть с лица появившуюся на нем, - было, - гримасу «ощутимо неприятного удивления», заставив себя принять «нейтрально-непроницаемое» выражение лица. В конце концов, эта, - не очень приятная встреча, - ничего принципиально не меняла. Сначала планирование, и только потом действие. Универсальная аксиома военной стратегии, действительная вот уже многие тысячелетия.
Капитан шагнул в кабину лифта, и нажал на кнопку нужной себе палубы, которая находилась на три палубы выше той, - которая, - судя по всему, - была нужна Эфе. Он надеялся на то, что СПЕКТР сочтет его присутствие «само собой разумеющимся» и не будет задавать ему никаких ненужных, - и лишних уже, с точки зрения самого Скарелли, - вопросов....
Стоя у стены кабины, она едва контролировала себя: злясь и на Логинова, «обломавшего кайф» ей и ее людям; и на капитана Скарелли, - которого она винила в том, что «спалила» свой статус на борту; и даже, - на «мистера Волдервея», к которому у нее явно, - после всего того, ЧТО здесь случилось, - обязательно появятся «дополнительные вопросы». Вот только то, что он ответит на них, - по доброй своей воле, - у нее уверенности не было. Так, - или иначе, - у нее появился «сосед», разговаривать с которым она ни тайно, ни явно, - не желала.
- Кто бы Вы ни были, не «трогайте» меня. - Мерно-монотонно протянула она, не открывая глаз, «мурчащим» голосом. Ей было глубоко наплевать на то, что «к этому самому голосу» могут появиться вопросы, на которые она НЕ ЖЕЛАЛА ОТВЕЧАТЬ. - Мне плохо. - Тяжело вздохнув и «выдержав паузу», она продолжила. - Если Скарелли, - тут она смачно выругалась на турианском, - причем сказано было настолько правильно, - со всеми «придыханиями», и прочими звуками, - что можно было усомниться, что «ругается» именно человек, - уже успел «наябедничать кому надо», - я свяжусь с Советом при помощи своего личного канала связи…, как только доберусь…, доползу… до… собственной каюты.
Эфа прекрасно понимала то, что, - после того, как она «свернула шею» одному из членов команды корабля, на «расположение» капитана, и доброе к ней отношение, - ей «рассчитывать» уже не придется. Как бы Скарелли ее вообще, - в список «личных врагов» не затолкал, а с него станется… было же прекрасно видно, что капитан не зря командовал этим тяжелым крейсером. Заслужил звание, и не «по кумовству», - как это, - иногда, - практиковали люди, - а тяжелым трудом. И - в бою. А любой бой требует полной самоотдачи и концентрации внимания… причем, на всех постах корабля. Возможно, «этот солдатик» и был «ценным винтиком» в команде, но то, что он пнул ее… связанную… по ране, которая еще «не совсем поджила»… поднял НОГУ на агента Специального Корпуса Тактической Разведки… ЭТО «спускать на тормозах», - С ЕЕ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ, - было неправильно. Зато теперь, - думала она, - вряд ли кто захочет «повторить подобное», зная, каков станет ответ НА ТАКИЕ ДЕЙСТВИЯ.
Скарелли кивнул головой, показывая, что он вполне «понял» и «принял» просьбу Эфы «пока что просто ее не трогать». Более того, - на самом деле, - это скорее даже лучше соответствовало его планам: едва ли капитан собирался сейчас дополнительно расспрашивать СПЕКТРа Наталью Резникову о «случившемся совсем недавно», в его каюте, и ее действиях во время этого самого «недавно». Вернее, - с одной стороны, - Эммануэль, - может быть, - был бы и не против «задать пару вопросов о том, что за нафиг». Но, - с другой, - он понимал, что «какие-то из этих вопросов» будут теперь просто бесполезны, - ибо уже совершенное нельзя было обратить вспять, - а на другие он, - в принципе, - не мог бы рассчитывать получить от СПЕКТРа честный ответ.
Однако бывает так, что, - для того, чтобы получить информацию, - не надо даже спрашивать своего «собеседника»: достаточно было просто слушать. И смотреть. Разумеется, капитан не был большим знатоком турианского языка, но сказанное сейчас Эфой, было вполне «опознаваемо» любым, - имевшим, - хоть сколь-нибудь более продолжительное, - чем мимолетная встреча, - знакомство с представителями данной расы. Сказанное Эфой было довольно грубым ругательством, причем, - что было даже более удивительным, - чем ее знакомство с подобными идиоматическими выражениями турианцев, - это было то, что слова эти были произнесены ею практически без какого-либо различимого на слух акцента, что, - в общем-то, - значило наличие определенной «практики» в освоении турианского языка.
Скарелли медленно сжал и разжал в кулак ладонь правой руки. «Паззл» стал «складываться», и, - если честно, - чем «дальше», - тем меньше он ему нравилась. Звание СПЕКТРа было, - как это было известно большинству обитателей Пространства Цитадели, - получить вообще не реально, и «даровать» это звание мог лишь непосредственно Совет Цитадели, что еще раз «возвращало» капитана к Эфе и ее знанию турианских наречий. Судя по тому, что, - как это было сейчас известно самому Эммануэлю «из надежного источника», - «посольство людей» на Цитадели вообще не выдвигало Наталью Резникову в соискатели на получение титула СПЕКТРа, как в этом, - по крайней мере, - был убежден капитан «Праги». Это могло означать только одно: первое - ее «продвинул» Советник Спаратус; и второе, - она сейчас «показывает себя» перед «новыми покровителями», - мысленно подытожил Скарелли, прикладывая усилие к тому, чтобы его эмоции не отразились на его лице. Получилось, - судя по всему, - с переменным успехом, но в данном случае «это что-то» было лучше, чем сразу выдать свои мысли с потрохами перед потенциальным противником.
Не «отдирая» от стены свое тело, Эфа лениво приоткрыла один глаз, и увидала человека, который стоял к ней боком, о чем-то напряженно думая, - так ей показалось. Полностью открыв глаза, она, какое-то время, - смотрела на человека, потом издала звук, наподобие того, как вопросительно «муркает» земная кошка, если ее ненароком встревожить. Человек даже «ухом не повел».
«Отвалив» от стены, она приблизилась к человеку, и заглянула ему в лицо, затем, - недовольно фыркнула. Ее «соседом» по лифтовой кабине стал никто иной…, как… сам капитан Эммануэль Скарелли, командир ККА «Прага». А ведь она ТОЛЬКО ЧТО сказала про него вещи «весьма нелицеприятного характера»…, оставалось надеяться на то, что мужчина ничего не понял.
- Капитан Скарелли. - Буднично «промурлыкала» она. «Голос Найлуса» ей нравился гораздо больше, чем ее голос, - «бывший человеческий». За время пребывания сначала на Палавене, а затем, - и в «миссиях СПЕКТР» с ним, - она хорошо изучила не только язык и «повадки», но и само эмоциональное «ядро личности» туриан. И сейчас, - одним лишь голосом, - могла «передать» весь «спектр восприятия» окружающего мира с точки зрения представителя Турианской Иерархии. Иногда она «дожимала» себя до того состояния, когда и «глаза Найлуса», - ярко-пылающие-зеленые, - смотрели из ее глазниц. Хотя внешне она оставалась человеком. Что ни говори, - а Тайлин Крогс «одарила» ее просто-таки «невероятным подарком», позволив ей, - обычной жительнице Земли, - не только стать полноправной гражданкой Турианской Иерархии, но и выйти замуж за достойного «сына Палавена». Хотя, ей потом пришлось «отработать на поражение» и саму Крогс, и ее папашку, который, - имея огромный «вес» в армии Иерархии, - задумал «перекроить Историю в угоду себе, любимому».
Предположения Эфы были, - в сущности, - вполне верными. Хотя капитан действительно смог, - в силу своего личного опыта, - опознать сказанное Эфой как довольно грубое ругательство на турианском языке, - он, - в то же время, - все же не был специалистом-переводчиком с этого языка, а посему точный смысл сказанных СПЕКТРом слов остался для него неизвестным. Возможно, это было и к лучшему.
Впрочем, «кое-что», - и это, - кстати,- Эфа вполне могла сейчас увидеть по мимолетному изменению выражения лица Эммануэля, - командира корабля действительно заинтересовало. Глаза «СПЕКТРа Натальи Резниковой»…, или точнее то, как они сейчас выглядели.
- Да... Вы что-то хотели мне сказать? - Глухо произнес Скарелли, голос которого был «бесцветным», лишенным эмоциональных оттенков, которые, - и это было даже не так трудно распознать, - были, - скорее всего, - задавлены намеренным волевым усилием говорящего.
Тем временем он еще раз взглянул в глаза Эфы, которые, - по непонятной для него, - причине, - либо изменились за столь небольшой промежуток времени, либо сейчас проявившие свой настоящий вид. Слегка будто-бы фосфорецирующие, зеленого цвета глаза без белков и со зрачками, похожими на зрачки хищной рептилии. Глаза, которые совершенно точно не могли быть у представителя землян от природы.
- Хм.. любопытно, - слегка отстраненно добавил капитан, не то, обращаясь к Эфе, не то, комментируя сам для себя, - впервые, - надо сказать, - вижу подобный необычный дизайн кибернетических глаз....