Матушка, когда отправляла её в покои которые вымыли и почистили для прибывшей госпожи, строго на строго запретила ей снимать чепец. Ведь слуги не могли ходить с распущеными космами и мотылять ими перед графьями. Старая женщина знала толк в нравоучениях своих дочерей и ещё ни одна не оказалась на последних местах в доме. Прислуживать на виду всегда было почетно. А вот последняя, её младшенькая Ирмела была весьма робкой и с виду хрупкой. Большие голубые глаза и темные волосы аккуратно убранные под белый чепчик с наспех пришитым кружевом. Маленькая гордость девушки. В свободное время у неё была возможность делать такие вот шедевры. Сейчас, когда она вместе с матушкой натаскали в комнату достаточно воды чтоб, новая госпожа смогла принять ванну.
- Но ведь она наверное уже её принимала.- А кой дьявол их знает. Может ей снова придет в голову. Твоя работа молчать и прислуживать. Всё. Смотри чтоб вода не была слишком холодной или слишком горячей.Обед с его перестановками блюд, застольными беседами практически полностью измотал силы девушки, и если бы старый граф в какой-то момент попросту не перевёл разговор на куда более насущные темы, связанные с набором рекрутов, то девушка бы и вовсе чувствовала себя неуютно.
Почему он так поступил, вскоре стало ясно, поскольку в разговоре выяснилось, что единственный сын пожилой дамы, составившей им компанию за столом, ничего не смыслит ни в оружие, ни в обороне. Было совершенно очевидно, что его интересовали совсем иные сферы, о которых он даже боялся заикаться в присутствии хозяина поместья. Парень лишь с благодарностью взглянул на Джулиану, когда она бесцеремонно вмешалась в разговор. И вот здесь выяснилось, что унижением для себя он это не считал, а само появление девушки в поместье избавило его от необходимости, вникать в управление отрядом егерей, так что Джулиана Мари-Элен Вирджин де Морель де Клермон покинула обеденный зал уставшая, но довольная.
Поднявшись по лестнице наверх, на третий этаж, она была немало удивлена, а потому смущённо улыбнулась, встретившей её там, девушке, чьи голубые глаза напомнили ей о красоте морских волн в те мгновения полудня, когда смотришь вдаль.
"Смотреть в глаза нельзя. Опусти голову!"
Наверное так было когда ей было семь лет и сестра впервые взяла её с собой с кухни. Чтоб малышка посмотрела на графские покои и немного помогла. Вот и сейчас, беспечно прогуливаясь по комнате и поправляя то и дело белый фартук и чепец, Ирмела рассматривала картины и представляла себя такой же красивой и величественной. Когда же вошла девушка, то служанка тут же опустила голову и прижала руки к подолу.
- Вода для вас нагрета госпожа. Я буду вашей служ... горничной. Меня зовут Ирмела- Ирмела? - Джулиану невольно бросило в краску. За десять лет она совсем забыла, что значит быть высокопоставленной дамой, к тому же отец с детства говорил ей, что важнее уважение людей, а не раболепие.
"Она ещё совсем дитя", - с грустью подумала девушка.
Она улыбнулась девочке.
- Благодарю тебя, Ирмела. Ты давно работаешь в поместье? - Теперь она стремилась разговорить девочку, поскольку ей совсем не хотелось, чтобы этот очаровательный ребёнок пугался всякий раз, когда она входит в комнату.
- С тех пор как мне исполнилось семь. Я помогала своим сестрам крахмалить скатерти, застилать постель господину и стирать его вещи. - И не смотря на то, что ей сейчас всего семнадцать, она была сильная и весьма ученая в том, как правильно вести хозяйство. Маленькая гордость. Иногда матушка забирала их в домик на берегу. В единственный выходной в году.- Присядем? Джулиана прошла к креслу и указала жестом девочке на соседнее.
- Как можно, миледи. - Девочка замотала головой и чуть серьезней посмотрела на девушку. - Это запрещено.
- Ирмела, ты не принадлежишь благородному дворянскому роду, но ты - достойная дочь своей матери. С моей стороны было бы неуважением относиться иначе к честной благородной девушке. И я не та госпожа, которой нужно раболепие среди людей, живущих в поместье.Джулиана поднялась с кресла и подошла к девочке. Она грустно улыбалась, понимая, что пройдёт ни один день, прежде чем что-то изменится.
Замотав головой, она сжала свои кулачки и вздохнула.
- Как можно, госпожа. Пусть даже ваш путь был и тернист, как шепчутся все. Вы миледи. А я всего лишь горничная. Не пытайтесь переубедить меня. - Её звонкий голос был наполнен обидой. Не потому, что её пытались приравнять к прекрасной девушке, а потому что её старания никак не оценивались. Только матушка сегодня даст ей хорошую оплеуху. Просто так, для порядку. Она всегда так делала, при этом объясняя прописные истины. Ей никогда не встретить принца и никакой разбойник её не похитит. Всё это лишь блажь и глупые сказки высшего света. А у них всё куда проще. Её сестра Адель вышла замуж за кузнеца и спокойно себе жила на жалование. Работала в поле, плодила детишек. Наверное и ей придётся тоже однажды встретить своего кузнеца. Или рыбака, как повезет.
Джулиана шагнула к девочке и взяла её за руку.
- Спасибо, Ирмела.Она грустно улыбалась, глядя на девочку. Покинув Клевур, Джулиана чувствовала себя одинокой, а ведь именно на неё ложилась вся оборона поместья и прилегающих к нему земель, от неё зависели жизни и судьбы тех, кто жил на этой земле. Она готова была выполнить свой долг, но страх, что она может где-то ошибиться не покидал её ни на мгновение.
Она не стала сопротивляться прикосновению, но вместе с тем, совершенно не пугаясь и не пытаясь показать смущения, Ирмела сделала книксен и снова склонила голову. К ней могли относиться как угодно, думать о ней что угодно, но она всегда будет примерной дочерью своей матери.
Внезапно взгляд Джулианы упал на кованый сундук, в котором она хранила книги, и девушка невольно улыбнулась. Всегда есть дела, в которых никто не сможет помочь, и по-видимому, начинать нужно их с разбора книг.
Сейчас, когда старый граф переложил на неё охрану границ, девушка понимала, что большую часть дня будет находится в лесах, с егерями, но никак не в поместье, но сейчас ей придётся серьёзно подойти к изучению карт, которые дед пообещал дать ей, как только она отдохнёт немного.